Колонна остановилась посреди футбольного поля. Когда-то детвора здесь, на околице, хорошенько набегалась, почти начисто вытоптав дерн и утрамбовав землю до каменного состояния. Колеса тяжелой техники не вязли, несмотря на затяжной дождь. Да и вода не уходила в почву, стояла сплошной лужей.

Несколько зараженных выскочили на шум. Парочка продвинутых до уровня лотерейщиков при виде колонны тут же вспомнила, что у них полно дел, причем где-то в других местах. Говоря проще, оба моментально исчезли. Хватило умишка понять, что не по Сеньке шапка. А вот у бегунов мозгов для правильных выводов недостаточно. Мчались без колебаний, не понимая, что впереди – верная смерть.

Но туземцы не торопились открывать огонь. Вместо этого они начали вести себя странно.

Точнее, два самосвала так себя повели. Подкатили к краю поля, развернулись кабинами назад, к дороге и загудели гидравликой, поднимая кузова. Медленно задравшись к небесам, те остановились. Один за другим раздались два резких металлических звука – это раскрылись мощные запоры, удерживающие створки. Те откинулись, и в неглубокую воду посыпались человеческие тела.

Трэш в первый миг решил было, что выгружают покойников. Но нет, вывод ошибочный. Трупы действительно попадались, но уверенности в том, что это именно трупы, нет. Может, кто-то сознание потерял при поездке в неимоверной скученности. В каждом кузове не меньше сотни «пассажиров», и все они – мертвяки невысоких уровней. Начинающие бегуны или около того.

И еще интересный момент – туземцы привезли исключительно женщин. Точнее, бывших женщин. Одежды на них не осталось вообще, что нетипично для зараженных на такой стадии, так что обмануться в половой принадлежности невозможно. Возраст определить сложно, тяжелые условия перевозки и воздействие паразита не лучшим образом отразились на внешности. Но детей не видно, как и откровенно дряхлых. Грубо говоря, от шестнадцати до пятидесяти выбраны, ни больше ни меньше.

Начав опускать кузова, самосвалы тронулись с места, оставив за собой две кучи копошащихся тел. Мертвячки скверно перенесли дорогу и в себя приходили неспешно. Лишь некоторые сумели быстро подняться на ноги, но и эти не торопились гнаться за машинами. Неспешно встали и ошарашенно озирались.

В одной из шевелящихся куч Трэш заметил нехорошее. Мертвячки обгрызали тело. Явно неживое, но от этого зрелище лучше не стало. Здорово успели над ним поработать, начав пиршество еще в дороге. Обычное дело у зараженных при недостатке пищи.

Выглядело это до того омерзительно, что он тут же перевел взгляд на остальную технику.

А та потянулась к дороге вместе с самосвалами. Подоспевшие деревенские зараженные пытались забраться на броню. Но ничего у них не получалось, туземцы хорошо приловчились защищать свои машины от посягательств низкоуровневых мертвяков. Те только и успевали падать в лужи, и хорошо, если не под колеса.

Колонна выбралась на дорогу и, набирая скорость, поехала в обратном направлении. Люк на башне одного из бронетранспортеров открылся, оттуда высунулся туземец с выбритой до блеска головой, обернулся, помахал рукой мчащимся за машинами зараженным и, перекрикивая рев двигателей, прокричал:

– Мужики, радуйтесь! Счастье привалило! Мы вам подруг оставили! Отборные телочки! Проверял лично, пока они урчать не начали! Давайте веселитесь, мы попозже к вам заглянем!

И на этом все. Колонна, ускоряясь, быстро исчезла из поля зрения. Вскоре и шум моторов стих. Внутренний голос помалкивал, более не намекая на некие неведомые опасности. Зараженные, не догнав машины, уныло плелись по дороге назад, к деревне. Мертвячки, выброшенные на поле, потихоньку расходились в стороны. Большинство все еще выглядели пришибленными, будто их наркотой обкололи, но некоторые вполне себе очухались. Грызут трупы или шагают к домам, надеясь найти там что-нибудь повкуснее.

И как это понимать? Что тут туземцы за цирк устроили?

Ответа у Трэша нет. Аборигены занимались чем-то однозначно непонятным. И по всем признакам – это у них не первый раз случилось. Процесс отлажен, самосвалы приспособлены именно к такой деятельности. Для всей прочей – слишком неудобны.

Груз с виду свежий. Ну или этих мертвячек попытались отмыть перед погрузкой, а затем везли недалеко. При затяжной поездке неминуемо испачкаются с ног до головы. Теснота в кузовах неимоверная, а с гигиеной зараженные не дружат.

Ничего не понимая, Трэш перестал ломать голову. Когда-нибудь, возможно, ответ узнает, а сейчас пора делами заняться. Тем более что туземцы, сами того не подозревая, любезно помогли.

До этого Трэш выбирал кандидатов в стаю исключительно из мужчин. Разве что со Вторым непонятно получилось, ведь определить, кем он был до перерождения, невозможно по причине полной утраты половых признаков.

Но раз уж аборигены почти навязывают таких подчиненных, почему бы и нет. Этих не пришедших в себя несложно наловить сколько угодно. То, что они замученные, – не беда. Трэшу такие вполне подходят, он быстро вернет им силы добротной кормежкой.

Четверых в стаю взяли без проблем. Хоть они и шарахалась от приближающегося элитника, но бегать за ними по залитому полю не пришлось.

А вот с пятой случилась неожиданная заминка.

Выбрав плечистую полноватую женщину, вряд ли в прошлой жизни блиставшую красотой, Трэш указал на нее:

– Вот эту берем в стаю.

Второй, сорвавшись с места, подскочил к указанной кандидатке, но вместо того, чтобы погнать ее назад, к вожаку, размахнулся здоровой рукой и врезал с такой силой, что проломил голову, когтями забравшись глубоко в череп. Мертвое тело еще не успело шлепнуться, а он уже деловито семенил назад, с жадностью косясь на стекающие с ладони мозги.

– Ты что творишь?! – опешил Трэш.

– Первый, я не понял, о чем ты меня спрашиваешь?

– Ты зачем эту бабу убил?

– Она лишняя, а лишних надо убивать. Мы когда есть будем? Хорошо бы сейчас поесть, Второй очень голоден.

– Ты мне уши не заговаривай! Мне нужно еще несколько этих теток наловить. Иди приведи ко мне вон ту, с черными волосами.

Второй помчался к указанной цели и тоже убил ее одним жестоким ударом.

Это уже не случайность. Это закономерность, нуждающаяся в объяснении.

Трэш, приняв второе убийство уже спокойнее, спросил, не повышая голос:

– А эту ты зачем убил?

– Она ведь тоже лишняя. Лишних убивать надо. Поедим? Тут много плохого мяса, но у Первого есть вкусное мясо. Он с собой его несет. Я его хочу.

– Я дам тебе вкусное мясо, если ты объяснишь, зачем убиваешь этих женщин.

– Второй ведь все сказал. Они лишние. Их надо убивать.

Голос «зама» полон недоумения. Он откровенно не понимал, чего от него хочет Трэш. Считает, что тот и сам должен осознавать суть происходящего.

Скорее всего это какое-то базовое явление, присущее всей общности зараженных. Ничем иным такую интонацию не объяснить.